Есть люди, которые утверждают, что раскол между исламистами и либералами-демократами ослабляет оппозицию диктаторским режимам на Ближнем Востоке, а вот если его починить, то будет там парламентская демократия.
Я крайне сомневаюсь в том, что это так — режим исламиста Мохаммеда Мурси в Египте, хотя и был сформирован в результате выборов, пытался демонтировать представительную демократию, передав президенту чрезвычайные полномочия. Но возможно авторы правы в оценке, согласно которой совместные усилия м. и л-д. способны преодолеть ближневосточные диктатуры типа режима Сиси и Мубарака.
Другое дело, что я не очень понимаю, зачем менять шило на мыло, какой в этом смысл при подобных раскладах. В общем, читайте, в плане анализа (но не выводов) текст представляет интерес.
В Сирии сегодня проходят парламентские выборы — по поводу уровня их демократичности, открытости и честности ни у кого, думаю, иллюзий нет. Тем интереснее вспомнить сирийскую историю столетней давности. Элизабет Томпсон из Американского университета в Вашингтоне посвятила этому периоду целую книгу под названием «Как Запад украл демократию у арабов» (“How the West Stole Democracy from the Arabs”).
По ее словам, события 1920 года во многом определили и могут объяснить нынешнее положение вещей в Сирии и по всему Ближнему Востоку. Книга вышла буквально только что, я ее еще не читала, но посмотрела обсуждение с автором в рамках проекта Совета по британским исследованиям в Леванте— привожу здесь основные положения:
В центре книги — Сирийский конгресс 1920 года, который был довольно любопытным органом. В его составе были самые разные представители сирийского общества — и исламисты, и традиционалисты, и светские националисты. Вместе они начали работу над сирийской конституцией.
Одним из ее положений было разделение религии и государства — мусульмане и представители других конфессий были равны, хотя предполагалось, что король должен быть мусульманином. Этот документ появился за 8 лет до того, как Ататюрк поставил Турецкую республику на рельсы секуляризма — и, в отличие от той же Турции, с согласия религиозных членов Конгресса.
Президент Конгресса, Рашид Рида, сам человек религиозный, объяснил, что равенство — один из основополагающих принципов ислама, и потому сделать ислам государственной религией на территории, где проживают и представители других конфессий, было бы нарушением этого принципа.
В ходе Первой мировой арабы присоединились к борьбе против Османской империи, поверив обещаниям союзников — США, Франции и Великобритании — что по окончании войны они получат независимость. 8 марта 1920 года Сирийский конгресс провозгласил независимость на территории Великой Сирии (территории современных Сирии, Ливана, Иордании, Палестины и Израиля). Королем был назначен Фейсал, сын шерифа Мекки, командир арабского восстания против Османской империи во время Первой мировой.
Но западные страны не собирались выполнять свои обещания. На конференции союзников в Сан-Ремо (куда арабов даже не пустили) они объявили решение Сирийского Конгресса «экстремистским» — это оправдало ввод французских войск. Территория Великой Сирии была поделена между Францией (Сирия, Ливан) и Великобританией (Иордания, Палестина, Израиль). Великобритании отошёл также Ирак при условии, что иракская нефть будет поделена между Британией и Францией.
Фейсалу разрешили управлять Ираком. Предательство союзников внесло раскол в Конгресс, который только углублялся со временем. Рашид Рида понял, что европейцы никогда не позволят арабам жить в их собственной стране независимо. Он порвал со своими либеральными союзниками и бежал в Каир, где стал продвигать идею того, что справедливость для арабского народа может быть найдена только вопреки Западу и внутри ислама.
Одним из его учеников в Египте был Хассан аль-Бана, в будущем — основатель «Братьев-мусульман». В Сирии, теперь под управлением французов, светские либеральные элиты организовались в «Национальный блок», который сформировал правительство в 1936. Ему противостояла оппозиция в лице популистов-исламистов, которые в 20х были их союзниками, но теперь — ярыми противниками.
Элизабет Томпсон считает, что именно здесь берет своё начало политический раскол между Востоком и Западом, а также — между исламистами и либералами в каждой отдельно взятой стране региона; раскол, который только углубится после Второй Мировой войны. На протяжении десятилетий этот раскол между исламистами и либералами ослабляет оппозицию диктаторским режимам.
Свержение таких режимов возможно лишь при условии единства оппозиции (как это случилось, хоть и на очень короткий срок, в Египте 2011, в результате чего был свергнут Хосни Мубарак). От того, смогут ли сирийцы и другие жители Ближнего Востока «починить» этот раскол, зависит будущее демократии в регионе.
