Двадцать лет назад Ельцин, назначил своим преемником чекиста. Он знал, что при любом раскладе Путин останется на посту президента. Так и вышло.
Стоило ли предполагать и надеяться, что данный выбор не станет «началом конца» для России. Не оправдалось. Зато оправдались надежды абсолютного большинства моих соотечественников: на следующих выборах они поддержали Путина с ещё большим энтузиазмом.
Примем за истину, что правы были мы — меньшинство, желавшее для России не авторитаризма (пусть даже просвещённого), а развития демократии, свободного рынка, утверждения и укрепления либеральных прав, и свобод, и так далее.
Зададимся вопросом: почему с нами тогда не согласилась и сейчас не согласна большая часть сограждан?
Второй вопрос: что из этого следует?
Традиционно ответ на первый вопрос формулируется так: необразованных дураков больше, чем нас, образованных и умных, потому они всегда в большинстве. Из этого следует что? Только альтернатива: либо мы, такие умные, обречены жить по правилам, устраивающим глупое большинство, либо — мы должны найти способ лишить его права влиять на внутреннюю и внешнюю политику государства.
Я ничего не упустил? Есть в этой парадигме третий вариант, которого я не вижу?..
Либо эти «анчоусы» и «быдло», всё же — люди, а мы, всё же — либералы и демократы, признающие их право на выбор, либо — всё наоборот. Потому что если мы не считаем их людьми, равными себе, то себя нам придётся называть как-то иначе. Аристократией, например. Самозваной, разумеется. Разве нет?
Аристократией — поскольку мы хотим иметь преимущественные права, а их желаем ограничить, по крайней мере, в избирательном праве. Самозваной — потому что основанием для выдвижения себя на роль элиты является наше собственное мнение о себе.
У нынешней группировки основания считать себя элитой ровно те же, между прочим. И такое же отношение к тем, кто с ними не согласен. Более того, они уже нашли свой способ игнорировать взгляды и желания «электоральной массы». Формально не меняя демократических процедур, они добились уничтожение влияния любого большинства на свои действия и свой образ жизни.
Мы хотим поменяться с ними местами? Чтобы диктовать большинству свою волю, прививать свои ценности и свои представления о должном? Понимаю, и даже соглашаюсь, что наши ценности лучше, а наши действия были бы куда более благотворными для страны в целом. Но только к демократии это не имеет никакого отношения, если называть вещи своими именами.
В ответе на первый вопрос мы нашли виноватого и удовлетворились его словесным унижением. Дальше — тупик, констатация «онтологического факта» (глупости большинства) не предполагает никаких изменений. Просмотрев этот тупик, вернёмся к вопросу: почему большинство выбирает «путина», а не нас? Возможно, на него есть другой ответ.
. . .
Сколь ни скромны умственные способности среднего человека (а значит — большинства), их всегда достаточно для рационального выбора в свою пользу. Строго говоря, соблюсти личную выгоду не мешает и легкая степень умственной отсталости, сиречь — дебилизм. То есть, если вы кому-то хотите предложить более выгодные условия существования, то и дебила удастся уговорить поучаствовать в деле. Из чего следует, что на пути к всеобщему процветанию отнюдь не недостаток высшего образования является основным препятствием, а что-то другое.
Первое из «другого» — явное ущемление насущных интересов и потребностей на пути к светлому будущему.
В этой части «строители капитализма» в 90-е пошли по пути большевиков: пообещав, что в будущем всё будет очень хорошо, свою власть употребили исключительно на установление новых порядков. Без репрессивного аппарата, не кровавыми методами, но по той же логике: примем новые законы — никуда не денутся, будут вынуждены исполнять и привыкать.
Очевидно, что инструментов власти достаточно, чтобы принять и навязать всем новые законы. Но без репрессий как долго удастся удерживать власть, если новые порядки заметно ухудшают жизнь большинства?
Существенная разница в том, что большевики кровавыми методами несогласных давили насмерть. А методы реформаторов 90-х не вписавшихся в перемены только травмировали, максимум — калечили. Абсолютное большинство в результате выжило, но опыт 90-х для него — не правовое государство и не расширение возможностей, а правовой беспредел и несправедливость. Если именно с них начинается «демократия» и «либерализация рынка» (а другого опыта нет!) — почему вменяемый человек должен верить, что продолжение будет лучше начала?
Кроме того, согласно большевистской доктрине, народ считался творцом истории. Его морили голодом, истребляли в лагерях, ему не давали слова, но при этом система не могла полностью отказаться от своих деклараций. Хотя бы частично, на показательных примерах ей приходилось декларациям соответствовать и «проявлять уважение».
«Человека из народа» не просто строем под конвоем вели к вершине коммунизма — ему внушали, что вместо свободы он обязан «осознавать необходимость», повышая уровень образования, совершенствуясь нравственно, и т.п. Ему ежедневно напоминали о его высокой миссии. Его достоинству льстили, чтобы он не унывал от недостойного уровня жизни. В общем, с его сознанием работали, рассчитывая не только на повиновение страха ради, но и на искреннюю поддержку курса.
