В Испании на улицах военные, что вызывает довольно определенные ассоциации. В США в некоторых районах полицейские ездят по улицам по вечерам и призывают людей уйти домой.
В странах Европы закрывают границы. Рушатся финансовые рынки. В России обсуждается возможность сокращения работы общественного транспорта в Москве и за ее пределами. На практике все эти меры карантина означают радикальную трансформацию экономики, образа жизни и систем власти.
Весь вопрос в том, как долго это продлится и как трансформируются общество и власть. Если меры, деформирующие социальную среду, вводятся масштабно и надолго, то нельзя просто взять и отыграть назад.
Того, что было «ДО», уже с определенного момента не вернуть, подобно тому как даже склеенная тарелка — уже далеко не прежняя тарелка. Например, если вся власть в мире — «ПОСЛЕ» переходит (в стране N) к силовикам, или если власть привыкает решать любые проблемы административными методами, то у них не будет никакого желания возвращаться к миру — «ДО».
С другой стороны, мир суперплотного административного контроля, нефункционирующих заводов, парализованных транспортных магистралей и закрытых торговых центров — такой мир экономически нежизнеспособен, а следовательно нестабилен.
Если вдруг такая обстановка в мире продлится слишком долго и начнется голод, то будет нарастать социальная реакция в силу социологических законов — коронавирус неприятен и опасен, но голод — хуже. Возможно, власти учтут и это, но кто знает.
Главное — вопрос времени. Если за несколько месяцев получится принять какие-то кардинальные меры, то ситуация может вернуться на круги своя. Если нет — нет.
В 1914 году толпы, приветствовавшие начало Великой войны (Первой мировой), полагали, что она продлится пару месяцев. По крайней мере, многие были уверены в том, что спустя несколько недель войска под фанфары войдут в Париж или Берлин (в зависимости от того, где именно находились одержимые военно-патриотическим пылом личности).
Но война продлилась 4 года и необратимо изменила мир, став определяющим событием 20-го столетия. Вообще, в жизни нет ничего более постоянного, чем временное.
Михаил Шрайбман
