Вопросы дочери, как гвозди. Ответы матери, как шляпки. Студентка МГУ Римма забивала их в блоги. Пост за постом стояла «на посту» перепостов настоящего времени, и эта работа делала неуязвимой ее империю… до тех пор, пока не появился Славка.
Краем обложной тучи заслонил Славка Ситников пространство Риммы.
На вопрос, ждать ли его на выходных, ответил:
— Постараюсь. Но. Не обещаю…
Это значило бросить привычные дела, заняться уборкой, готовкой, наполнением холодильника, перетряхиванием шкафов в поисках приличной одежды- на случай: а вдруг и впрямь постарается.
Когда Славка все-таки не появился, и даже отключил телефон, чтобы не отвечать – «почему?», она угрюмо пришла в комнату матери и тупо уставилась в окно.
— Не обещаю. Не обещаю, — ворчала она, — день потерян…
— Слова-убийцы произносят люди-палачи, – изрекла Зинаида, не отрывая глаз от клавиатуры, на которой автоматически набирала новый ряд чисел. – Никогда не знаешь, кем он окажется, твой индивидуальный, твой голубоглазый, твой восхитительно-прекрасный палач сегодняшнего дня. Однако шею всегда можно убрать из-под удара, если призвать на помощь мудрость, смекалку и опыт.
— А любовь?
— Это наш главный палач, детка. Но и она против профессионализма зачастую оказывается бессильной. «Dies diem docet. Один день другой учит». Или по-русски: «Утро вечера мудренее».
Римма на выпады матери реагировала одинаково — просто вбивала их в Instagram. Появлялись короткие афоризмы, которые потом копировали подписчики ленты:
— Жизнь это бочка. Изменник наполняет ее изменами. Банкир деньгами. Разбойник трупами. Алкоголик водкой. Когда бочка наполнена, наступает смерть…
Римма родилась столь умной, что сверстники, восхищенные быстротой и уникальностью мышления, не замечали её красоты.
Блестящий дар очаровывать аудиторию описывался одним словом – восторг наблюдавших. Виртуозно реагирующий на перемены, разум Риммы придавал завораживающе яркий блеск глазам, что отличало её от окружающих.
Легко справляясь с университетскими науками, Римма Крылова своими затейливыми вопросами запросто вводила в затруднение профессоров истфака. Шутила с охранниками и обслуживающим персоналом, с солидными чиновниками из деканата и самим ректором. Не забывала подкармливать вечно беременную комендантскую кошку Грейс.
Слышит, к примеру, в свой адрес:
— Вы с Румянцевой случайно не родственницы?
Мгновенно парирует:
— Нет. Только однофамильцы.
А в соревнованиях КВН ей вообще нет равных. После занятий скидывала рабочий пиджачишко и неслась то на ипподром, то в художественную галерею, то в кино, то на выставку какого-нибудь авангарда…
Ее мать Ратникова Зинаида Алексеевна всегда знала, что родит гения. По вечерам нежно читала толкающемуся в животе плоду классическую литературу. И стихи. Заводила музыку. Из многообразия продуктов знакомила с чем-нибудь новеньким, угощала свежевыжатыми соками.
Так повелось еще с декретного отпуска, что Зинаида работала дома, развернув оба компа. Раньше нужно было обеспечивать ипотеку. Теперь – взрослеющую дочь.
Ее внимание высокопрофессионального бухгалтера занимали цифры. Уверенно рассекала она юридические лабиринты, как касатка — океанические воды. В выходные наведывалась в Салтыковку, в скромненький дом, доставшийся от родителей, где ждали птички, пчелки, яблоньки. И воспоминания о коротком замужестве.
Замуж второй раз она не вышла — слишком обожглась в отношениях с Олегом Крыловым, подарившем ей дочь, а дочери – свою фамилию. Крылов работал на Красной Розе в садовом питомнике под названием «Флос». Помог однажды осенью довезти саженцы до участка, да так и остался примаком. Хотя толковых ухажеров то хватало. Но ворвался в ее жизнь Олег. После свадьбы всё было нормально. Нормально. Нормально.
Всю зиму нормально. Пока по весне не набухли почки тех самых яблонь. Потребовался особый уход. Обрезка. Поливка. Удобрения. А еще огород. С водою проблемы. То. Сё. Учил он ее всему, что знал о яблонях и саженцах. О смородине и крыжовнике. О клубнике, жимолости и черемше. Сначала терпеливо. Ожидая послушного погружения в грядки. Потом все чаще срываясь.
У Зинаиды была одна особенность: новые знания вне профессиональной сферы давались ей с трудом. Но – и достоинство: если уж она что-то осваивала, то не было ей равных в мастерстве.
Садовый участок между тем стал вовлекаться в коммерческий оборот. Крылов быстро сообразил, где и как можно обменять редкие кусты домашних многолетних гортензий и пионов. Сколько срезать веток груш и кому в поселке их привить. Участок пустел. Но зато стал казаться просторней. Не особенно это все нравилось, но Зинаида поняла, что беременна, и по тяжести в животе, и по особой легкости во всём теле. Зачем углубляться в межличностные конфликты несоответствий. Ей казалось, что не идет она, а летит над утренней росою. Босиком. Из «совы» организм перестроился в «жаворонка», полюбил встречать восходы солнца и ложиться с закатом. Из холерика Зина переродилась в меланхолика, точно бабочка стала обратно гусеницей, и странною русалкою распускала волосы. Это голова бунтовала против металлических заколок. Мозг требовал извилин для будущей жизни, зарождающейся в сложной конструкции организма. Медленно-медленно-медленно Зина наблюдала с загадочною улыбкой, как ворчит муж, настаивая, чтоб она белила деревья. Зачем? Ведь гораздо важнее — империя, вызревавшая целым миром в ее животе!
Руки его, тянущиеся к груди, ставшей за последнюю неделю полной и сочной, останавливала плавными жестами:
— Послушай, как соловьи поют…
— И что?
— …они… о счастье вечном…!
А в уме выстраивала фразу, которой хотела удивить любимого мужа, как еще никто не делал. Искала и не находила новых слов. Поэтому завороженно вглядывалась в глубинную суть своего секрета.
Но однажды услышала:
— Вот дура ленивая, ходит по саду, как чучело!
Это слетело с губ Олега в сердцах. Но еще громче он крикнул:
— Зин! Надо соседям помочь. Я быстро. Татьяна просила яблони подрезать.
— Что на обед приготовить? – машинально спросила Занаида. – Котлеточек пожарить?
— Пожарь. – Отрезал он, взял секатор и дрожащими нетерпеливыми руками несколько раз безуспешно попытался затворить калитку. Поймал занозу. Выругал почерневшее дерево нецензурно и грубо. И быстро ушёл, не оглянувшись на долгий взгляд жены.
Из того рокового дня помнила она еще, как подошла к зеркалу, взглянула на отражение и показалась себе прекрасною королевой. Заметно поднявшийся бюст. Ставшие нежными чувственные пальцы. Припухшие губы. Идеальный овал лица. Затуманившиеся влажные очи…
— Чучело? Может, он не обо мне?
Но руки… почему так же дрогнули они сегодня, отворяя калитку, как в тот день, в тот первый день их близости?
Зинаида соскучилась уже через минуту, оглянулась на калитку, оставившую в его пальце занозу. Где он? Любимый?
Принесла из колодца воды. Тяжело. Ну да ладно. Потом постаралась отвлечься, накрутила мяса на жесткой мясорубке. Приготовила котлет. И все посматривала на соседский дом, где Олег невыносимо долго подрезал яблони…
Она же хотела обрадовать его, что с понедельника будет зарабатывать больше, согласившись на дополнительные полставки должности бухгалтера. Теперь они могут взять кредит, внести первый взнос в ипотеку, и переехать в трехкомнатную квартиру в Новогиреево.
Котлеты остыли. Сердце заныло в груди. Так заныло, что правой ладонью пришлось успокоить его, это сердце.
На ужин Олег тоже не пришёл.
Стемнело. Упала роса. Соловьи, очумело перекрикивая один другого, завели свои трели.
И только сердце болело. И только слёзы накатывали и уходили обратно в мозг. Виски набухли, как и грудь, молоком ударило в голову.
Ясно теперь, какие яблони «подрезал» ее муж и с кем. Миловидная вдовушка Татьяна с зимы на Олега глаза пялит! А руки… его дрожащие руки…!!!
Они дрожали от нетерпения залезть в гостеприимно распахнутое для всего поселка декольте.
В час ночи Занаида подумала, а что скажет ему? Что ответит он? Попросит прощения?
Стало невыносимо стыдно за него. Стало стыдно перед неродившимся человечком за пока не случившийся, но неизбежный скандал. Не пролившуюся слезами истерику. А нужен ли ребенку теперь нервный срыв? А выдержит ли такое потрясение младенец? И невысказанный упрек умер в горле. Решение простой задачи с тремя известными и одним неизвестным, пришло естественно, в пользу неизвестного.
Зинаида собрала вещи Олега. Их оказалось мало, все вошло в широкую спортивную сумку. Выставила её на крыльцо. Сверху — сковороду с нетронутыми котлетами и нехитрые его инструменты. Закрыла дверь и утром уехала в Москву, временно перекантоваться у сестры.
Собственно — вся её жизнь, если не считать быстрого неловкого для обоих развода. И женитьбы Олега на соседке Татьяне…
— Мама, а как понять, ты уже любишь, или это еще не любовь? – спросила Римма.
— Когда тебе станет мучительно стыдно за любимого, и ты сумеешь простить. Значит, любишь…
— Ничего себе проверочка… Типа как по-Экзюпери: «Не испытывайте любимых. Они не пройдут испытания»? Поэтому ты одна?
— Да.
— Мой отец не прошел испытания?
— Я не прошла…
— Ты?????
— Не все могут преодолеть унижение стыда за человека, которому доверил душу. Я не смогла…
— И не сможешь?
— И не смогу. – Ответила мать. – Значит, не любила.
Она приучала дочь к строжайшей дисциплине с пеленок, без права нарушение режима. Три часа — бодрствование. Полчаса — прием пищи. Сон…
В восемь месяцев Римма уже знала, что такое горшок. А в девять — пошла.
В год — сама стирала тряпочки в маленьком тазике. В два — полола с матерью клубнику.
С трех лет- посещала кружки иностранных языков и танцев. В четыре — уверенно села на лошадь.
Тонкая организация жесткого режима посекундно приучала Римму заполнять световой день новыми знаниями и навыками с максимальной пользой.
«Cras melius fore (лат.) Известно, что завтра будет лучше».
В шесть лет мать устроила ее в самую престижную школу Москвы. Загрузила репетиторами и дополнительными занятиями. Вручила мобильный телефон.
В десять Римма свободно изъяснялась по-английски, по-французски, по-немецки, по-испански. Самостоятельно изучала латынь.
В одиннадцать у девочки появился первый коммуникатор. Первый стационар. И планшет.
В тринадцать, когда Римма из девочки превратилась в девушку, произошел и первый сознательный бунт, какие бывают в переходном возрасте. Мать застала Римму в соцсети за компьютерной игрой. Причем счет на верхней строке участников и самих геймов фиксировался уже не малый.
— Соцсети — игры, которые играют в людей, — грубовато свернула Зинаида программу без предупреждения, обнулив замаячившие рекорды.
— Ма, ну что ты сделала? Всего три жизни осталось…
– Запомни раз и навсегда. Геймы манипулируют сознанием незаметно для пользователей, которыми пользуются. Ты готова до смерти затягиваться в ящик?
— Но ты ведь затягиваешься?! – воскликнула негодующая дочь.
— Я работаю с компьютером, — впервые акцентировала внимание Зинаида на серьезных вещах, понизив голос до грудного контральто, — не более четырех часов в сутки, если ты заметила, это жестко… но это работа. Она оплачивает свет, воду, квартиру, дом в Салтыковке, занятия, одежду, питание, поездки к морю. Найдешь подобную мотивацию — никто не будет против!
Компьютер – вещь системная, что заложишь, то и получишь. А сама система основана на работе всего двух цифр – нуля и единицы. Теперь взгляни на всю систему с другого ракурса: допустим, при помощи нулей, как инструментов, единица мега-мозг управляет миллионами подростков, убивающих время за компьютерными играми, миллионами одноклассников, общающихся по интересам в соцсетях, миллионами землян, упивающихся мирами цифровых фотографий инстаграм… Понимаешь цель?
— Власть. Деньги. Слава…
— Совершенно верно. Так вот. Я не запрещаю ни игры, ни интернет, ни соцсети, — добавила мать чуть тише, но от этого еще строже. – Только будь добра, соблюдай режим. Не более двух часов в день распределяй в интернете время ТАК, чтобы это не мешало, а помогало твоему развитию.
И Римма задумалась. Нулем как-то не хотелось становиться. Но как же стать единицей?
Первую формулу по управлению системой она нарисовала в метро, обозначила некую точку, как центр круга, от которого исходили стрелки к обручам, и обратно. Линии укрепляли арматуру дочерних колец.
И вот, одновременно на все доступные бесплатные интернет-сети накинулись ее личные дополнительные сеточки. Поначалу рабочие аккуанты пригласили для взаимодействия знакомых, играющих в компьютерную игрушку. Но по мере наполнения контентом, каждый из них приобретал лицо, форму, и как следствие – новых подписчиков.
Римма узнала, что домохозяйки любят оставлять комментарии о тонкостях приготовлении блюд. Специально для них она везде завела ники, с именами, в которых было заложено что-то съедобное.
Для любителей флоры и фауны: лошадей, кошек, собак, пресмыкающихся, охоты, рыбалки, цветов, и т.д. — аналогично.
Появились вполне реальные с портретами и живыми событиями выдуманные люди, увлеченно занимающиеся кто лыжами, кто коньками, кто утренним бегом, кто хоккеем…
Появились любители фотографий закатов и рассветов. Увлеченные литераторы. Физики. Путешественники.
Был особенный зверинец, куда сливались озабоченные дядьки, осыпающие сердечками и прочей чепухой в личку.
Завелись и домены с принадлежностью к разным странам.
Имена адресов выбирались разные, по смыслу общих доменов с окончанием, принадлежащим к России:
Бе.ру на письме получалось, как be.ru; вед.ру как ved.ru; вет.ру как vet.ru; вече.ру как veze.ru и т.д.
Римма долго не понимала, что создала империю, где нашлось место для групп ученых и политиков, рабочих и крестьян, учителей и философов, любителей прекрасного и предсказуемым политикам. В каждой социальной сети она определила точки торговли. Обмена. Коммуникаций и путешествий. Свежих нефейковых новостей.
К примеру, Зинаида не заморачивалась на утиль, а выкладывала вещи на первом этаже у лифта. Но когда Римма завела секторы продаж, ненужные вещи и книги быстро находили покупателя.
В пятнадцать лет у девушки появилась возможность замкнуть сети вместо компьютера на мобильный телефон.
Ей не нравилось слово блогерша, да и по факту она ею не являлась, раз получилось создать некий цифровой кластер без границ на наиболее популярных языках мира. Нет. Она не просто перебрасывала контент с одного адреса на другой. Так она училась говорить. Общаться в свободном обучении с разными жителями планеты. Понимать, что надо им. О чем болят их души. Чем наслаждается человек. Город. Общество…
Она запускала в работу группы. Целые системы, галактики, которые далее вращались сами собою, притягивая людей, одержимых той или иною темой.
Когда любой из адресов набирал более десяти тысяч подписчиков, она позволяла запускать в них рекламу. Один за одним дозревали адреса, как зародыши, готовящиеся со временем приносить неплохие деньги.
Лишь поэтому трудно было объять необъятное ее личной системы некого демиурга тем, кто находился рядом в физическом, не электронном виде.
Но правило – проводить в интернете не более двух часов в день ей удавалось соблюдать.
Она ждала свидания со своим проектом иногда всю ночь. Ждала, как ждут кружку вожделенного кофе! Ждала, как свидания ждут заключенные. Она обдумывала в течение дня, находясь на занятиях, какую информацию, полученную сегодня, на какие ленты аккуантов или группы поместит. Выкладывая «пищу для мозга», она образовывала не только себя, расширяя кругозор до планетарного уровня, но и всех, кто причастен к невидимой виртуальной реальности, взращивая читателя и собеседника.
Римма цитировала выражения древних философов и писателей, Цицерона, Платона, Сенеки. И понимала одно — «Docendo discĭmus» (лат.) Обучая, мы учимся сами!
Любой «контакт» мог воспользоваться общими знаниями, опытом, открытием, — или не воспользоваться. Но заинтересовать, ненавязчиво пригласить к диалогу, тем самым поместить под незаметное жесткое управление – вот в чем состояла главная задача Риммы, делящейся и дробящийся в широком спектре интересов в ежедневных многочисленных открытиях на сотни индивидуальностей, составляющих грани ее естества.
В шестнадцать лет, когда электронная империя окрепла и расширилась пошел отбор.
Римма приобрела два новых мощнейших мобильника для себя и матери. И завела реальные аккуанты, завязанные на прямые номера. Появился первый открытый пользователь без маски — Римма Олеговна Крылова под ником РИМ. Nike. Римников в общей сложности было уже не так много, всего 12, по числу задействованных соцсетей.
А дальше работа пошла творческая. Чтобы привлечь сливки культурного думающего общества на свои ленты, из всего многообразия, она копировала лучшие публикации людей, вовлеченных в процесс. В разные по содержанию контенты она приглашала «дружить» наиболее выдающихся личностей, красивых и сильных духом, с которыми реально интересно общаться. Случайные приглашения в дружбу отклоняла, но открыла подписку, со скоростью снежного кома набирая читателей.
За себя Римма выступала теперь сама, впервые выкладывая в ленты Римников свои фото, на которые, как побочный эффект любой рекламы, неожиданно посыпались комплименты мужчин. Там она и подцепила Славку. Подцепила как простуду, ветрянку или краснуху. Как неприличную болезнь.
А вот Зинаида Алексеевна встретила нововведение в штыки, и даже слушать не хотела, не собиралась вникать, а тем более принимать участие в том, что сама когда-то и спровоцировала. Мать не испытывала к соцсетям ни малейшего влечения. Считала их врагом собственного личного пространства и времени. Андроид отказывалась даже запускать, ссылаясь, кто бы мог подумать? – на сложность конструкции. Ругая новые мобильные телефоны, что их держат в руках подавляющее число пассажиров метро, как зомби!
«Стареет что-ли?» –думала Римма, а вслух сказала:
— Ма, смотри, это точно такой же комп, как у тебя на рабочем столе. Там тоже есть Wind и Word, но плюс к ним встроен навигатор, сиджик, универсальный переводчик, и система подсчета шагов в километрах. Ты легко можешь войти в инстаграм, вацап, вебер, мессенджер, авито, сбербанк, прослушивать музыку, просматривать литературу, фильмы, снимать встроенной камерой с большим разрешением видео, делать фото и прямые трансляции…
— Нет. Нет. И нет! Мне мобильная связь нужна только лишь для того, чтобы время от времени звонить тебе и моему начальнику! Все!
— Круто! Мам! И ты в век коммуникаций и электронных систем… ты – бухгалтер с большой буквы будешь ходить по банкам и позориться с этой лягушкой?
Доводы рациональности цивилизации на Зинаиду не действовали.
— Старую собаку по-новому лаять не научишь! – отрезала она.
-… как хочешь, — отстала дочурка.
Телефон некоторое время валялся без дела. Но Римма, помня, что завела его по паспорту матери, все-таки задействовала по полной простаивающий ресурс, уже без спроса.
Для мамули Зинаиды Алексеевны Ратниковой она завела ники РЕЙ. Nike. Всего четыре. Но каких!!! А вот вместо фотографии на аватар пристроила символ Золотой Короны.
В общем-то, и не понадобилось раскручивать особенно Рейников, которые фактически и венчали мудростью всю гипер-систему соцсетей Римников в соцсетях мира.
Римма просто стала публиковать все перлы, что выдавала мать при общении с нею утром и вечером, понимая, что мать как Медведка, самозасыпаясь землей, уходила все глубже в лабиринты спирали души.
Периодически дочь задавала жизненно-важные вопросы:
— Почему у тебя нет подруг?
— Дай им брошку, захотят сумочку, подаришь сумочку, захотят платье. Отдашь платье – захотят твоего мужчину…
И хотя мать не рассказывала, что бывает с теми, у кого оказывается в руках твой мужчина, в лентах Рейников озвученного механизма было достаточно для массовых перепостов.
Зная, что пользователи реагируют еще и на видеоряд, Римма оформляла мудрые мысли матери самыми изысканными рисунками и удачными фотографиями со всего мира!
Не сговариваясь, некую даму, напитывающую интернет мудростью афоризмов, тут-же окрестили Рейнике Королева. Ее цитировали. Множили.
Это происходило как-то само собой, но девушка иногда с андроида матери заходила к системным друзьям и оставляла комментарии. И тут сенсация накрывала счастливца: О! На меня обратила внимание сама Рейнике Королева!
Так империя, созданная Риммой, обрела тайну. Загадку. Мистический смысл.
Славка Ситников, троечник по жизни и наглец, приостановил триумф электронного успеха простыми комплиментами в личку. Густо набрасывая сердечек, улыбочек, цветочков, он не исключал возможности копировать свежее фото Риммы, и оставлял комментарии.
— Историчка лютует. Прикинь? Заставила всех писать контры от руки? Жесть! – однажды вклинился он в обычный бешенный темп.
— Не нравится МГУ – иди в Метроспецстрой. Зарплаты больше, мозговых извилин тратить меньше! – парировала Римма.
— Ты красивая, — обрадовался, что его заметили, Славка.
Сразу прицепился, и уже не давал прохода. Обозначился по периметру очевидных систем. Провожал до дома. Выслеживал, когда девушка появлялась «на радарах его коммуникатора». Начал выяснять – где была, чем занималась, как будто имел на это право. Когда дошло до поцелуев, Римма подумала, что это любовь.
— Открой секрет, — спросил Славка, — почему, когда я пишу что-нибудь умное, у меня два три лайка. А когда ты помещаешь какую-нибудь глупость, у тебя их триста-пятьсот?
— Глупость? – подняла бровь Римма, и улыбнулась. – Например?
— Что может быть глупее выращивания кошачьей травки на подоконнике? – тут же объяснил кавалер. – Вот ты дала об том инфу. И народ с ума сошел от счастья.
— Дело не в теме, а в процентном содержании интереса подписчиков.
— Почему у меня их мало? – спросила Славка.
— Добавить?
Он хмыкнул. Перевернул кепку назад козырьком:
— Ну, добавь, если это тебе ничего не стоит…
— Пароль какой на адресе?
— 1234567…
— Почему такой простой?
— А что там взламывать?
Инстинктивно беря под крыло «питомца», она заглянула в полный бардак его электронных сетей. И занялась Ситниковым с профессионализмом популярного блогера.
Сказать, что это ей ничего не стоило, было бы неверным. Первые дни она раскручивала захождение на ленты Славки, значительно превышая двухчасовой лимит. С дочерних адресов постила ему новости. Давала команды по группам на них реагировать.
Двух месяцев не прошло, как Славка Ситников стал популярным блогером. Римники запустили на блог рекламу. Пошли первые деньги.
И Римма оставила процесс, как оставляла всегда любой из адресов, который выводила в самостоятельное плавание за рубеж десять тысяч подписчиков.
С деньгами и популярностью Славка вдруг почувствовал себя уверенно, и сначала стал удаляться с ее поля зрения на час-два, потом на день-два. И вот побит рекорд. Они не виделись целый месяц!
А тут ещё весна.
«Любовь – это наш главный палач», — забила Римма слова матери в блоги.
Почему? Она пока не понимала. Ждала Славку.
Но явился, как говорится, Дэ́ус экс ма́хина, Deus ex machĭna. (Бог из машины). В квартиру Зинаиды Алексеевны Ратниковой случайным образом позвонил некий Борис.
— Простите, это не ваша машина стоит у подъезда? Я выехать не могу.
— К сожалению, у меня нет машины, — улыбнулась Зинаида, держа в руках дымящуюся кружку свежезаваренного кофе, и заметив, как незнакомый симпатичный мужчина едва уловимой мимикой оценил аромат напитка, тут же среагировала, — но к счастью, есть кофе.
— Кофе? Это неожиданно.
Так началась их дружба.
Борис уже не представлял свою жизнь без ежедневного личного общения, и это всем нравилось. Он ухаживал красиво и естественно, удивляя мать и дочь необычным выбором, безошибочно угадывая вкусы Зины. Мог подарить, например, не цветы, а пакет луковиц тюльпанов или гиацинтов.
Это было удивительно, ведь еще недавно мать ворчала на подаренные к женскому дню и увядшие букеты. И эту досаду Римма транслировала по всем каналам: «Вот если бы мужчины дарили женщинам на 8 марта не вершки, а корешки! Планета превратилась бы в цветущий сад…»
Однажды он ознакомил всех с техникой заваривания чая по рецепту, лишь накануне опубликованном на ленте Рейников и Римников.
Очередным фантастическим совпадением мыслей стала фраза «По ком точится нож…» когда Борис на кухне нашел отделение с ножами, и взялся за ножеточку.
Зинаида недоумевала. Она и предположить не могла, что за нею записывают мысли.
А дочь устроила для Бориса ловушку, в которую он тут же с готовностью и попал.
— Жизнь не может состоять из одних действий. Иногда надо просто встать и улыбнуться! – Воскликнул Борис.
Мать тут же отреагировала на это радостным восклицанием:
— Я тоже! Я тоже так думаю. Дочь! Подтверди! Вы просто читаете мои мысли!
— Я всего лишь просматриваю блоги Рейнике королевы! Она супер!
— Красавица? – стушевалась мать.
— Да нет. Шифруется. Ее никто так и не вычислил, хотя многие пытались. Она самая популярная в инстаграм. А какой у вас адрес?
Но Зинаида так естественно подскочила, сменив тему:
— Ой-ой-ой-ой-ой! Курица горит! – что только дочь поняла причину.
Было совершенно очевидно: мамуля дозрела до интернет-коммуникаций, и теперь просто не хочет признаться понравившемуся Борису, в том, что для нее сложно сделать в этом направлении первый шаг. Выяснилось и другое – неожиданный поклонник подсел и на нее и на ее электронные публикации. Вот это номер!
Славка, между тем, так и не проявился.
Римма стала нервничать.
— Ма, как ты думаешь, куда Славик исчез, месяц не вижу?
— Так, экзамены… — ответила Зинаида.
И Борис неуверенно подтвердил:
— Экзамены.
Но предчувствие подсказывало что-то иное. А получив несколько раз отбой на мобильный вызов, Римма задумалась всерьез – а что же ей теперь делать?
Опубликовав старую мысль на латыни, что Clavus clavo pellĭtur (клин клином вышибается), девушка пристальнее принялась разглядывать мужское население собственной Империи. Отобрала двенадцать кандидатов из тех, кто давненько периодически предлагал свидания. Десять из них выдали себя зеленым маячком. Всем забросила простой тест на интеллект: «Сижу на квесте. Парюсь. В условии задачи: пять станков делают пять деталей за пять минут. За сколько минут сто станков такой же мощности сделают сто деталей? Ответ нужен срочно!»
Семеро ответили «100». Трое написали правильный ответ «За 5 минут»!
Троим оставшимся пошел второй вопрос: «Площадь зарастания пруда ежедневно увеличивается в два раза. Полностью он зарастает за 48 дней. За сколько дней зарастет половина пруда? Быстро». С правильным ответом на этот раз справился один. Он ответил за 47 дней.
Третий контрольный вопрос послала с уверенностью, что ответ получит верный. Так и случилось. На ее: «Мяч и скакалка вместе стоят рубль десять копеек. Мяч дороже скакалки на рубль. Сколько стоит скакалка?» Ответ был получен правильный: пять копеек.
И тогда Римма пошла ва-банк: «Почему бойфренд раньше приходил ежедневно, а теперь месяц не вызванивается?»
Ответ пришел сразу: «Женщину нашел»…
— Женщину???
Римма откинулась на спинку стула. Как ей самой это в голову не пришло?
«Это очевидно, — не унимался двенадцатый, — Если бы у меня была такая девушка умная и красивая, я бы не исчезал и на пять минут. Я давно за тобой наблюдаю. Лайкаю. Я твой верный, можно сказать, лайкот!»
«Вижу».
«Любовь и кашель не скроешь». На латыни это звучит, как…»
«Amor tussisque non celantur» — опередила Римма, — на аватарке ты «Кошачий корм». А имя есть?»
«Сергей».
«Римма».
«Ты с аватаром одно?»
«В этом блоге: да».
«Вечером встретимся?»
…..
«Шоколад любишь?»
«После выходных», – отрезала девушка. И неожиданно получила фото мужественного, ладного мужчины лет сорока с проседью на висках. Ух ты…! Хорош!
«А еще фотки есть?» — ответила на подарок.
Сергей прислал еще с десяток фотографий. Она с интересом разглядывала, потом не удержалась от комплимента:
«Разве бывает в человеке все так органично?»
«Мне 40. Не женат. Всю жизнь искал, чтобы умная и красивая. Кажется, нашел…»
«Мне надо понять, есть ли у меня бойфренд… или…»
«Конечно или! Это очевидно».
Римма отключила компьютер. Два часа вышли.
Борис с Зинаидой готовились к поездке в Салтыковку на все выходные. Римма засобиралась с ними.
А у подъезда вдруг увидела озадаченного Славку, а чуть в стороне узнала немного смущенного Сергея.
Славка подскочил быстро.
— Слушай, тут такое дело, Рим, я обещал одному товарищу, что ты его блог тоже поднимешь. Ради меня сделаешь?
— Ладно, назови ник. – Тоже без приветствия ответила ему девушка.
— Барс, он у меня в друзьях. Надо чтоб к понедельнику. Там кое-кому нос утереть…
— Разберемся! – укладывала пакеты с продуктами Римма в багажник.
— Обещала! Уже на ходу бросил Славка.
Только он скрылся из виду, подошел Сергей.
— Как ты меня нашел?
— Работа такая, — не скрывая, сразу показал он удостоверение силовых структур. – Если Вы на дачу, могу помочь. Хочешь, ко мне в машину сядем?
— А давай! – вдруг согласилась девчонка. – Ма! Я с Сережей! Он с нами на дачу…
Работа нашлась всем. Мужчины занялись ремонтом теплицы. Зинаида – мангалом. Римма — прополкой.
Мимо калитки несколько раз прошла туда-сюда соседка Татьяна. Наверное, Олег опять загулял, и она искала его у бывшей «жены Зинки». Прислушивалась к голосам. Высматривала.
Зинаида уже почти справилась с приготовлением обеда.
Римма открыла ноут.
Некий Барс лайкнул фразу Рейнике Королевы:
«Жизнь это бочка. Изменник наполняет ее изменами…»
— Мило. Ну-ка что тут у нас нарисовалась за проблема, — бурчала под нос блогерша, заходя на личную почту Славки Ситникова. — Пароль за последнее время не сменил. 1234567. Вот олух! Там ведь деньги идут от рекламы!… Разве можно такие простые пароли оставлять на денежных потоках?
Через адрес она вошла в личные переписки соцсетей. И даже не удивилась, что ее Славка, с которым провели много милых встреч, убивал оказывается часы в интимных разговорах одновременно с несколькими девчонками из Универа. А вот и Барс, скорее Барса – его новая пассия. А вот и его коменты по поводу Риммы… Наглец не стеснялся переходить на личности…- Ничего так, барсик. – вспыхнула от прочитанной грязи в свой адрес, но тут же взяла себя в руки Римма, — Хорошенькая. Купальник только жмет. А. Вот и без купальника. Правильно. Раз жмет то!… Что ж мне с вами делать? Казнить или помиловать?
— Казнить, — подсказал проходивший мимо за инструментом Сергей.
— Ты знал, что он там с этой барсой?
— Нет, конечно… тебе видней… но мне кажется…
— Я тоже так думаю…
Римма еще не приняла окончательного решения, а руки автоматически удаляли собственные знаки внимания, оставленные на ленте под постами бывшего бойфренда.
— Ave, Caesar, moritūri te salūtant! (лат.) Здравствуй, Цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя! – шептала она словами приветствия римских гладиаторов.
Восстание она подавляла тем, что уничтожала одного за другим точно живых спартанцев, преступивших закон Великого Рима и предавших Великий Рим…друзей.
— Я уничтожу тебя, тоже мне Спартак нашелся!
Дальше – больше гневилось сердце решимостью возмездия. После нескольких сотен удаленных лайков, она безвозвратно стала удалять темы на его ленте, вместе со всеми комментариями.
— Dictum est factum (лат.) Сказано — сделано, — гасила одного за другим друзей и подписчиков, распиная мысленно на крестах, как побежденных рабов когда-то нейтрализовал Красс от Капуи до Рима!
— Если бы ты учил историю, милый мой Слава, знал бы, что в восстании Спартака было обезврежено сто двадцать тысяч рабов, женщин и детей… Вот прямо как сейчас. Ты великий блогер? А я – Великий Рим — распинаю на придорожных столбах все твои СМС-ки!
Почти что Марк Луций служит мне параллельно созданный и дублирующий тебя блог!
Красс тебя же и убьет. Беглые рабы, эти СМС-ки пора вернуть хозяйке!
Ты вызов бросил Риму? Ты обвинил целый Рим, что мои публикации глупы ??? … желая сделать его виноватым, а значит, управлять им. То есть… мною! И ты воевал с целым Римом, осуществляя грабежи моего времени!
Римма заходила на акуанты римников, и улыбаясь от собственных сравнений, продолжала воевать со Славкой, только в несуществующем параллельном мире.
— Я призываю Помпея и Лукулла помочь уничтожить тебя! Войско твоих СМС, делающее еще вчера меня слабой и безвольной. Удалю. Твои СМС поражены, — еще раз смотрела им осуждающе «в глаза», перечитывая банальные вымученные нежности, и удаляла!
— Да ты просто меня использовал, и снова захотел использовать для Барса. Ничего. Я и до нее доберусь.
Двенадцать тысяч триста писем и сообщений пришло для него на электронную почту от подписчиков.
Очистить переписку!
Очистить Месенджер!
Очистить Майл!
Очистить Яндекс!
— Ты понимал, что я сильнее. – Продолжала оглашать приговор Римма, — Но она требовала войны от твоего бездарного войска. Иди на Краса! – твердили неграмотные рабы. Иди к Римме! Пусть она создаст мне такую же систему, как у нее. И тебе, как Спартаку, пришлось подчиниться какому-то бездарному Барсу! Надеюсь, ты понимаешь, что это твой последний бой!
Взмах – и более 6 тысяч «пленных публикаций» удалено одним умелым движением руки.
Восстание рабов было подавлено.
— Пожалуй, то, что ты тут сам поместил, я тебе оставлю. И нескольких друзей. Они твои по праву. Возвращаю все, что было в девственном состоянии, Слава Ситников! Осталось сменить пароль. Попарься, восстанавливая, дружочек…!!!
По всем Римникам и Рейникам полетела инфа:
«Подавляющее большинство восставших рабов под предводительством Спартака было убито на поле боя. Шесть тысяч самых смелых и воинственных распяты вдоль дороги от Капуи до Рима!!!
Красс получил свой венок из Мирта. Лавры достались Помпею.
— Alea jacta est. (лат.) Жребий брошен! Ты думал, что я уничтожила битые сектора? Нет, у нас в хозяйстве ничего не пропадает, их компьютер добросовестно хранит! – Римма, вспомнив обещание помочь Барсу с подписчиками, скопировала ее многочисленные откровенные фото из личной переписки со Славой Ситниковым, поместила на группы того самого зверинца, где вожделенные мужчины сомнительного происхождения искали встречи с женским полом. – И, кстати, интерфейс в Салтыковке работает как часы! Получи подарок, милая!
Барсу посыпались предложения о дружбе, и Римма с улыбкою видела, как дурочка хватает новых друзей себе на беду… радуется подписчикам, приветствуя в комментариях…
Нет. Это не друзья. И не подписчики. Это — интернет-мусор!
— Ну что ж… Довольно на сегодня. Так пусть же Cedant arma togae! (лат.) Пусть оружие уступит место тоге! Пусть на смену войне придет мир.
Входила Римма на кухню крадучись, как котёнок:
— Ма! Ты меня не убьешь?
— Постараюсь. Что ты там опять придумала?
— А помнишь, ты мне про отца рассказывала. И про любовь. И про то, когда стыдно. И про бочку…
— И?
— Вот, ма, твой андроид. Я ничего не выдумывала. Я тебе адреса завела. И назвала ники Рей. Почти как фамилия Ратникова. Рейнике. Их всего-то четыре. Всего четыре, ма. Управляются элементарно. Смотри. Вот кнопки. Вот «вкл.» Вот «выкл.» А королеву уже подписчики твоей ленты придумали, ма.
— Ты хочешь сказать, что легендарная королева соцсетей Рейнике это я?
— Ты.
— Вот это номер!
— Ты не ругай меня.
— А давай тогда мою фотку прямо сейчас туда зафиндилим? Представляешь? Мне Борька все уши с этой королевой прожужжал, какая она там где-то обитает загадочная и мудрая… А это я!
— Давай! Смотри, как себя фотографировать. Это просто. Кнопку нажми, и все!
Птицы купались в молодой траве. Пили росу. Щебетали. Пели песни. И на душе Зинаиды наступило полное равновесие.
Первое, что самостоятельно поместила Рейнике Королева в инстаграм, была фотография побеленной аккуратно яблони, и — на ее фоне из века в век актуальное латинское изречение: «Domus propria — domus optĭma. Свой дом самый лучший»…
Не зря в этот день искала Татьяна Олега. Он и впрямь жадно вглядывался во все глаза, пытаясь понять, что за переполох случился на усадьбе его бывшей жены. Мужики какие-то незнакомые починили теплицу. Окучили картошку, привели в порядок грядки. Побелили яблони… А он гад такой, ни разу так и не помог…
Дочь вышла — красавица. Глаз не отвести! Да и сама Зинаида ничуть не хуже. Держит себя в форме. Не то что эта Танька! Эх…!!!
Не выдержало сердце, подтолкнуло его к калитке, точно заноза много лет сидевшая в нем, до сих пор не давала покоя и сна. Вина его очевидная, как ни напивался Олег, колола глаза, выливалась горькими слезами. Вот и теперь пригнала, как чужого, поглазеть на людское добро.
— Зин, а Зин? – позвал он женщину через заборчик.
— Ну чего тебе?
— Ты прости, — развел он руками, изобразив на небритом лице виноватую улыбку. – Засуха тут всю неделю стояла. Да я вот, себе сад полил, а тебе нет…
— Дождь польет… – собралась вернуться к своим гостям Зинаида
— Ты еще это… прости меня за то, что я тогда… ну в общем, прости за всё…
— Бог простит… — уходя, без тени обиды и сожаления, спокойно ответила женщина.
Светлана Савицкая. Июнь 2019 г.
из книги рассказов для юношества
