Коллективизация по-китайски, голод и новый крепостной строй
Мао и его Красная армия пришли к власти во многом благодаря демократической и рыночной прокрестьянской пропаганде («новая демократия»), направленной против диктатора Чан Кайши. И дело было не не только в том, что Чан установил диктатуру. Он принялся конфисковывать у крестьян продовольствие на нужды городов и своей армии (продразверстка), что вызвало резкое недовольство крестьянства и лишило Гоминьдан социальной базы в селе. Напртив компартия брала с крестьянства умеренный продовольственный налог, критиковала политику Чана и обещала процветание и народовластие. В городах планировалось национализировать крупную промышленность, разрещив и поощрив мелкий и средний частный бизнес. Парадоксально, но это похоже на программу тамбовских повстанцев, сражавшихся под похожими лозунгами против продразверстки и тоталитарного (тотального) государства Ленина, благодаря экономической политике которого в стране возник страшный голод.
Победив, Мао, на втором этапе своей крестьянской политики (Вторая гражданская война 1949-1953 гг), бросил армию против сельских элит, зажиточной части крестьянства. В этой кровопролитной борьбе участвовали 1,5 миллиона военных, погибли 2 млн человек и еще 2 млн были арестованы. Однако, целью политтики была все же не коллективизация, а установление господства компартии и ее кадров в селах. Хотя в этой борьбе пролились реки крови, Мао стремился сохранить опору в селе, и проводил выравнивание владения землей, осереднячивание в деревне. Безусловно в этом период он еще имел поддержку значительной части крестьян.
Настоящий ад начался осенью 1953 г, когда Мао решил, что для великого перелома — индустриализации Китая, ему понадобиться, как и в СССР, изымать у крестьян продовольствие, чтобы обеспечить формированное развитие промышленности и кормить растущее промышленное население. В 1953-1955 гг резко выросли налоги, достигшие 30% урожая (50 млн тон зерна). При этом был запущен механизм, ставший причиной Голодмора в СССР ва 1921 г и в 1932-1933 гг.
Производство стало падать, поскольку крестьянам стало невыгодно производить продукты, тратить силы на это, ибо государство все равно забирало львиную долю урожая. Но падение производства вело лишь к росту плана заготовок продовольствия государством. Кроме того, государство, чтобы увеличить производство и собираемость урожаев, стало силой сгонять крестьян в кооперативы или коллективные предприятий (фактически — государственные системы эксплуатации во главе с лояльными государству начальниками, обязанными исполнять государственные приказы), обобществляя (фактически, отбирая в пользу государства) имущество крестьян. Крестьяне в ответ стали резать скот и домашнюю птицу, что вело к дальнейшему падению производства. При высоких планах заготовок (отнятия зерна переводя с партийного новояза) это вело к усилению голода. Именно в этот период отношения между крестьянами и компартией портятся окончательно.
Правда, государство отдавало часть отобранного продовольствия наиболее бедным регионам и дворам. Но это вело к росту прошений о выделении помощи. Работать стало не выгодно, а просить помощь — выгодно. Еще один механизм падения сх производства:
«Ситуация сложилась парадоксальная. С одной стороны, власти, осуществляя централизованные заготовки зерна и других продуктов, аккумулировали в своих руках значительную часть производимой деревней продукции, создавая видимость экономической силы государства. С другой стороны, они почти две трети заготовленного зерна вынуждены были направлять обратно в деревню, спасая от голодной смерти миллионы крестьян наиболее бедных районов. Реальные возможности государства способствовать развитию сельского хозяйства постепенно снижались. Рост заготовок вел к снижению заинтересованности крестьянства в увеличении производства, а количество нуждавшихся в государственной помощи все возрастало. Антирыночная политика загоняла самого Мао и его единомышленников в порочный круг.
Читайте также: Путин превращается в Сталина
Страна оказалась расколотой на два лагеря: власти стремились увеличить изъятие средств из деревни, в то время как крестьянство активно этому сопротивлялось. Мао Цзэдун начал терять поддержку крестьян. В октябре 1955 года он вынужден был признать: «Сейчас крестьян не удовлетворяет тот союз, который мы установили с ними раньше на базе аграрной революции. Полученные в тот раз выгоды они в какой-то мере стали забывать. Теперь им нужно дать новые выгоды — социализм… Прежний союз, созданный в борьбе против помещиков, против тухао, за раздел земли, был временным союзом; будучи одно время прочным, он впоследствии стал непрочным»78. Именно эта ситуация объективно способствовала активизации кооперативного движения.
Он (Мао — прим.) продолжал выражать недовольство «низкими темпами», несмотря на то, что к концу 1954 года они фактически оказались перекрыты; за год число кооперативов увеличилось более чем в семь раз, до 100 тысяч. В октябре 1954 года по инициативе Мао Центральный комитет принял решение ускорить организацию кооперативных хозяйств. Была разработана новая, форсированная, программа, которая призывала к настоящему скачку в деле кооперативного движения; число кооперативов низшего звена в 1955 году должно было увеличиться в шесть раз, до 600 тысяч. Однако уже к весне 1955 года их число возросло до 670 тысяч. Только в одной провинции Чжэцзян зимой 1954/55 года было организовано 42 тысячи кооперативов — в семь раз больше, чем существовало до тех пор.
Разумеется, кадры, брошенные на ускоренное осуществление коллективизации, не останавливались перед применением насилия, диктата и произвола в целях выполнения заданий партии. Во многих деревнях крестьян, отказывавшихся вступать в кооперативы, выгоняли на улицу и заставляли часами, а то и сутками стоять на солнце или морозе до тех пор, пока те, вконец измученные, не соглашались «добровольно» подать заявления. В результате в знак протеста во многих районах крестьяне стали резать скот и домашнюю птицу. Из-за нехватки кормов начался падеж скота. На рубеже 1955 года большое количество сельских жителей, потерявших землю, оказалось на грани голодной смерти. Кое-кто из крестьян-середняков покончил жизнь самоубийством, некоторые бросили дома и перебрались в город. Многие открыто выражали недовольство. «Компартия хуже Гоминьдана, — говорили они, — КПК довела [нас] до смерти, КПК переродилась».»
Новый крепостной строй
«Используя сталинский опыт, китайское правительство не останавливалось и перед дальнейшим использованием репрессивных методов. В 1956 году оно насильственно прикрепило крестьян к земле. Любые перемещения сельских жителей вне их непосредственных кооперативов были запрещены. Отныне для поездки даже в соседний город или в близлежащий кооператив крестьянину требовалось разрешение деревенских властей.»
Читайте также: Разрыв отношений СССР и Китая
